Ева кивнула на Соммерсета и стала подниматься с па­кетом наверх. Она услышала, как сзади ворчал Соммерсет:

– Мне ужасно жаль, примите мои извинения, мисс. Хозяйка сегодня еще не пила свои лекарства.

Ева усмехнулась: на конверте был обратный адрес. У се­бя в кабинете она вынула диск из пакета и вставила в ком­пьютер.

Мы – «Кассандра», боги справедливости, хранители вер­ности.

Лейтенант Даллас! Надеемся, что нашей сегодняшней де­монстрации было достаточно, чтобы убедить вас в наших возможностях и в серьезности наших намерений. Мы – предсказатели. Мы предвидим, что вы проявите уважение к нам и добьетесь освобождения из Кентской гестаповской тюрьмы Нью-Йорка узников совести – Карла Минну, Милисента Джанга, Питера Джонсона и Сьюзен Б. Ступс.

Если эти борцы за свободу не будут освобождены завтра к полудню, нам придется принести в жертву одну из досто­примечательностей Нью-Йорка – символ безрассудства, где смертные глазеют на смертных. Завтра в полдень с вами свяжутся относительно выполнения наших требований. А если требования не будут выполнены, все человеческие жертвы окажутся на вашей совести.

Мы – «Кассандра».

Ева вспомнила. Сьюзен Б. Ступс, Си Би, отравила пят­надцать престарелых пациентов в реабилитационном цент­ре, где она работала медсестрой. Убийца утверждала, что все они являлись военными преступниками. Ева занима­лась предварительным следствием по этому делу и произ­водила арест. Медсестра Ступс отбывала пять пожизнен­ных сроков в отделении для умственно отсталых в Кентской тюрьме. Было похоже, что остальные «узники совести» по­пали в Кент аналогичным образом.

Ева скопировала диск и позвонила Уитни.

– Я сделала все, что могла, – говорила Ева Рорку, пока они шли через главную гостиную. – Теперь наши полити­ческие боссы будут выписывать свои пируэты, а мне оста­ется только ждать, когда кто-нибудь из них что-нибудь скажет.

– Они не согласятся с этими требованиями.

– Разумеется, не согласятся! Если сложить число жертв, за которые эта четверка мотает сроки, получится больше сотни. Джанг взорвал церковь, утверждая, что все религи­озные символы – инструменты лицемерного правопоряд­ка. Внутри церкви в это время репетировал детский хор. Минну спалил кафе в Сохо, и в огненной ловушке оказа­лось более пятидесяти человек. Он объявил это актом борьбы с фашиствующими левыми. Джонсон был наем­ным убийцей, который мог убрать любого за хорошую плату. Одного не могу понять: при чем тут «Кассандра»?

– Может, связь и не нужно искать? Это могла быть проба: уступит губернатор или нет.

– Должны же они понимать, что он не может уступить! Они ведь не оставили возможности для переговоров.

– Тогда сиди и жди.

– Я и жду… Слушай, а какое место в Нью-Йорке «сим­волизирует безрассудство»?

– А какое не символизирует?

– М-да. – Ева нахмурилась. – Я почитала немного о греческой Кассандре. Аполлон наделил ее даром провиде­ния, но наказал всеобщим недоверием.

– Можно сказать, эта группа просто помешалась на символизме… – Рорк посмотрел в сторону входа, откуда послышались голоса. – Ева, должно быть, пришли гости. Выкинь все из головы хотя бы на пару часов. Это помогает.

Рорк поздоровался с Пибоди, сказал ей, что она чудес­но выглядит, и обменялся рукопожатием с Заком. Он был чертовски светским человеком, и Ева не переставала изум­ляться тому, как он легко переходил из одного настроения в другое без каких-либо видимых затруднений. Присутст­вие рядом Зака – долговязого, скованно улыбавшегося и с трудом подавлявшего в себе желание поглазеть по сторонам – только подчеркивало аристократичность Рорка.

– Зак! – Пибоди ткнула брата локтем в бок. – Ну, давай.

– О, да… – Зак улыбнулся Еве и вынул из кармана ма­ленький деревянный предмет. – Я тут сделал для вас кое-что… Ди сказала, что у вас есть кот…

– Есть такой. Он великодушно разрешает нам здесь жить.

Ева невольно улыбнулась, увидев на его ладони резную фигурку спящего кота размером с большой палец. Резьба была выполнена очень искусно, и Ева с удовольствием взяла у него фигурку.

– Спасибо, это классно! И очень похоже на нашего Галахада. Наряду с умением поесть такое дело, как поспать, у него получается лучше всего.

– Я видел у дома ваш автомобиль, – сменил тему Зак. – Он выглядит… не лучшим образом.

– Он и работает не лучшим образом.

– Я могу посмотреть, подправить снаружи.

– Я была бы очень признательна, – улыбнулась Ева, втайне рассчитывая на то, что Зак займется этим сразу, но заметила предостерегающий взгляд Рорка. – Ах, да что это я! Для начала нужно предложить вам чего-нибудь выпить…

«Проклятый этикет!» – подумала она про себя.

– Просто воды или сока, если можно, – ответил Зак и обратился к Рорку: – Никогда не видел в одном месте столько антиквариата. У вас есть потрясающие экземпляры!

– Здесь все действительно неплохо сделано. Но мы по­кажем вам дом после ужина, – предложил Рорк, не обра­щая внимания на гримасу Евы. – Большинство работ яв­ляются оригинальными. Уважаю мастеров, которые все де­лают навечно.

– Я не знал, что в городских районах сохранилось так много предметов интерьера девятнадцатого века. Я опе­шил, когда сегодня увидел дом Брэнсона, но ваш…

– Вы побывали у Брэнсонов? – спросила Ева, момен­тально оставив свои попытки сделать выбор из множества принесенных Соммерсетом соков и машинально плеснув что-то розовое в бокал для Зака.

– Я позвонил им сегодня утром, чтобы выразить собо­лезнования и спросить, не хотели ли они в связи со слу­чившимся отложить заказ. Но миссис Брэнсон ответила, что они с мужем предпочли бы видеть меня сегодня же, во второй половине дня, после поминальной службы. Она сказала, что это поможет ей отвлечься от печальных обстоятельств.

Зак с благодарной улыбкой взял предложенный ему бокал, а Пибоди решила дополнить его рассказ:

– Зак говорит, что на нижнем этаже дома Брэнсонов имеется полностью оборудованная мастерская. – Она взгля­нула на Еву, поведя бровью. – Похоже, что Би Ди не знает, чем заняться в свободное время.

– Это фамильное, – отозвалась Ева.

– Самого мистера Брэнсона я еще не видел. Дом мне показывала миссис Брэнсон. – Он действительно провел с ней какое-то время – совсем короткое, но при воспоми­нании об этом у Зака кружилась голова. – Завтра я приступаю к работе. Миссис Брэнсон сказала, что я могу вос­пользоваться их мастерской.

– И попутно выполнять всякие дурацкие поручения, – вставила Пибоди.

– Я не против. Может, мне пока пойти посмотреть ма­шину и прикинуть, что я могу сделать? – Зак перевел взгляд с Евы на Рорка: – У вас найдутся какие-нибудь ин­струменты?

– Разумеется. Но, боюсь, это не «Брэнсон». Обычно я пользуюсь маркой «Стилбенд».